«Цветная» революция – «вчерашний бронепоезд на запасном пути».
Есть такая притча, похожая на анекдот: «Первый раз за несколько месяцев поезд пришел по расписанию», – говорят удивленные пассажиры дежурному по станции. И слышат в ответ: «Так это же вчерашний поезд!..» На котором, понятное дело, едут вчерашние пассажиры.
Чем-то этот сюжет напоминает нынешнюю общественно-политическую ситуацию в Беларуси. Для начала следует определиться с понятиями. Отчасти такая попытка предпринята в тексте «Беларусь —2020. Ядро и хвост кометы». Здесь – продолжение.
Стало привычным называть события лета-осени 2020 года в стране попыткой «цветной революции». Такая квалификация очень удобна для власти – позволяет «перевести стрелку» ответственности за происходящее на фактор внешнего вмешательства. Если применять эту логику, то белорусский случай «не тянет» на большее, чем «недореволюция». Элементарные признаки: персонифицированный характер лозунгов, «фейковая» мотивация коллективных действий, отрыв случайных вождей от массовых акций, отсутствие организованного авангарда. Словом, нечто вроде январских шествий 1905 года во главе с попом Гапоном.
Что касается самой массовости, то следует разделять отдельные акции и протест в целом. По отношению к протесту уместнее употреблять понятие «масштабный» – уровень, превосходящий индивидуальный и групповой, но существенно не дотягивающий до массового возмущения. О некоторых причинах шла речь в упомянутом тексте.
Конституционный «огнетушитель» политического пожара: белорусский опыт.
Вернемся к аналогии с вчерашним поездом. Убежден: конституция, которая существенно меняется (или заменяется) как непосредственная реакция на текущие события в стране, – это всегда «вчерашний», т. е. несвоевременный, безнадежно опоздавший поезд. Попытки использовать этот ход в качестве палочки или хуже – средства пожаротушения – в политически острой ситуации дают, как правило, отрицательный результат.
Достаточно вспомнить, что похожая ситуация уже была в современной истории Беларуси в 1994 году – в разгар социально-политического кризиса. Принятая 15 марта 1994 года Верховным Советом РБ Конституция Республики Беларусь отразила всю сложность и противоречивость исторического момента, но не дала ответов на самые злободневные вопросы. Попытка юридическими средствами нейтрализовать остроту политического противостояния привела к избытку в Основном Законе страны многообещающих деклараций и обязательств и недостатку реальных механизмов и полномочий для их осуществления. Принятый документ в большей степени воплощал политические интересы отдельных групп элиты, нежели запрос общества на стабильность и развитие. В итоге произошла новая эскалация и острый конституционный кризис, завершившийся фактическим переформатированием государственного устройства на республиканском референдуме 1996 года. Образно говоря, Конституция РБ 1994 года в ее изначальном виде была первым «вчерашним поездом» в истории суверенной Беларуси.
Политические качели: опасная амплитуда.
Сейчас сложно говорить о том, насколько решения 1996 года разрядили ситуацию. Весьма вероятно, что с позиций событий 2020 года правомерно говорить о возникновении некого эффекта «качелей», который характерен для многих стран, выходящих из острого системного кризиса. Разница между ними лишь в том, что одни страны переживают этот выход в режиме затухания колебаний и перехода к стабильному ритму жизни, а в других систему государства все больше бросает из крайности в крайность, приближая к разрушительной черте. Причем второй сценарий весьма типичен для молодых суверенных государств, возникших на постсоветском пространстве и прокладывающих свой курс в бурном политическом море.
Применительно к Беларуси правомерно говорить о сочетании обеих моделей. При этом первый сценарий преобладал до выборов 2010 года – первого (и не распознанного!) явления «белорусской кометы». После этого условного рубежа события развивались преимущественно по второму сценарию. На пике «шатаний-колебаний» 2020 года, когда их амплитуда приобрела опасный размах, вспомнили про «конституционный козырь», который,
оказывается, все время торчал в рукаве.
Между Сциллой и Харибдой.
Запуская конституционный процесс, стоит иметь в виду, как минимум, две угрозы. Первая – получить в результате конституцию – декларацию (догму, Библию), пригодную лишь для того, чтобы на нее молиться. Самый яркий пример – Конституция США, которую часто предлагают всему миру в качестве образца. Более 200 лет назад отцы-учредители североамериканской федерации государств изложили в ней самые общие принципы сотрудничества бывших колоний в борьбе против общего врага Британской короны. А также надежду на Бога. Который со временем стал олицетворяться с долларом, где эта надежда запечатлена.
Но время шло. Земля крутилась. Мир менялся. Практически не менялась только конституция. За всю историю США Конгресс принял к рассмотрению более 3 тысяч поправок к тексту конституции. Из них утверждено лишь около 30, а вступило в действие и того меньше. Не в этой ли «твердолобости» Основного закона одна из причин тех социально-политических проблем, которые переживает сегодня могущественная страна?
Вторая опасность – в превращении конституции в некий документ, предназначенный «на потребу дня», где пытаются предусмотреть все текущие коллизии и непредсказуемые повороты политики. Такой Основной закон обречен плестись в хвосте событий, быть заложником интересов и амбиций отдельных групп элиты. Очевидно, многие «сожители» Беларуси по постсоветскому пространству этой участи не избежали (Киргизия, Армения, Грузия, Украина, Молдова и др.).
В данном случае избыточная суета вокруг текста конституции, его трактовок и толкований является лишь одной из форм политической борьбы. А по сути – прикрытием отсутствия государственной идеологии, отражающей исторический путь и сокровенную мечту народа. Абстрактные трафареты о «социальном государстве», «патриотизме» и т. п. неспособны обеспечить связь поколений и реальное единство общества. Как представляется, именно перед опасностью такого рода стоит сегодня Беларусь.
Принцип Парето.
Что же делать с конституцией? Есть хорошо знакомый социологам «принцип Парето». Согласно теории Вильфредо Парето, не разрешается достигать цели за счет ухудшения или, тем более, разрушения хотя бы одного компонента той системы, в которой ты что-то предпринимаешь. В переводе на общедоступный язык это означает: не руби сук, на котором сидишь!
Конечно, рассуждая на уровне принципов, легко оказаться в роли филина из известного анекдота, который посоветовал несчастным мышкам, как спастись от кота: нужно превратиться в ежиков! На вопрос, как это сделать, мудрая птица заявила: «Это вопрос тактический, а я – стратег!»
Ответ, как и во многих других случаях, «зашифрован» в процедуре конституционного процесса. Специалисты знают, что за одной и той же формулировкой на практике могут скрываться противоположные вещи. Например: «Пациент больше не нуждается в лечении...» Что это означает: пациент выздоровел? Или уже умер?
«Служенье муз не терпит суеты...»
Точно так же всесторонне выверены и взвешены должны быть положения конституции. Станет ли она надежной основой долговременного развития законодательства в стране, источником укрепления социального мира? Или окажется мертворожденным документом, тем самым «вчерашним поездом»?.. Результат во-многом зависит от того, насколько инициаторам и организаторам конституционного процесса удастся отрешиться от множества повседневных нужд и беспокойств смутного времени. И удастся ли им поставить в основу всей работы заботу о судьбе будущих поколений. Которая в условиях нынешнего стремительно глобализирующегося мира по большому счету может быть только одна. Или не быть вовсе.
Поэтому вызывает некоторую настороженность перспектива предстоящего Всебелорусского народного собрания. Не останется ли оно в памяти современников своего рода «съездом победителей»? С соответствующими долговременными последствиями. Не окажутся ли его делегаты заложниками текущего момента? Прежде всего по их роли в конституционном процессе.
Конституционный процесс: исторический опыт.
Есть многообразный опыт создания конституций. Как классических – писаных, так и «неписаных», основанных на традиции. Которые, впрочем, могут быть надежнее и дееспособнее любого документа, переплетенного в телячью кожу и отделанного золотом. Есть опыт создания уже упоминавшейся Конституции США, который многие десятилетия ставили всем в пример. Здесь стоит подчеркнуть лишь одно – ее отцы-учредители не были, как правило, профессиональными юристами. Были призваны на государственное дело, оторвавшись на время от своих ферм, мастерских и стад. А завершив его, к ним же и вернулись. То есть в своей конституционной работе не имели непосредственного, «шкурного» интереса.
Есть и более близкий белорусам опыт создания трех статутов Великого Княжества Литовского. Формирование которых, напротив, было уделом более просвещенной и классово однородной элиты тогдашнего общества. Это, соответственно, повлекло как определенные преимущества, так и недостатки.
Островная демократия.
Но гораздо целесообразнее, касаясь процедуры конституционного процесса, учесть наработки современников. У каждой страны, которая сталкивается с необходимостью изменения Основного закона, можно найти немало поучительного. Здесь стоит упомянуть о двух примерах, которые на первый взгляд кажутся диаметрально противоположными во всем. Но в то же время обладают и важными общими свойствами.
В 2012 году граждане Исландии приняли новую конституцию. Впервые в Европе текст Основного закона разработали в онлайне. Было выбрано 25 граждан без какой-либо политической окраски. Главным условием выбора были рекомендации 30 других исландцев, и они начали писать документ в открытую. Что бы это ни было – краудсорсинг, народное голосование или еще что-то... Но сегодня именно так исландцы решают ключевые вопросы собственной жизни. Полагаю, обстоятельства, связанные с эпидемией К-вируса – удаленка, карантин, а также возрастание значения интернет-сетей существенно подвинули общество к тому, чтобы не считать исландский случай только островной экзотикой.
Если собрался в далекий путь...
Другой случай – Китай, происходящее в котором привлекает пристальное внимание в разных уголках планеты. В октябре 2017 года на 19-м съезде КПК была провозглашена стратегическая цель на предстоящие десятилетия – сделать Китай «сообществом общей судьбы». Нужно проникнуться менталитетом китайцев, чтобы за этой лаконичной формулировкой, в которой каждое отдельное слово малосодержательно, ощутить высокое духовное напряжение не только далекой цели, но и надежного пути к ней. Конституционный процесс в некотором смысле можно сравнить с искусством канатоходца. Здесь успех в решающей степени зависит от двух факторов – надежного балансира и скорости движения. Исландский пример – балансир, эффективная тактика. Китай же демонстрирует важность движения, пути – традиционного «дао», символизирующего стратегию. А ведь начиналось все, как помним, с элементарной житейской мудрости: «Неважно, какого цвета кошка. Главное, чтобы она ловила мышей» (Дэн Сяопин). Хотя единство стратегии и тактики обнаруживается и здесь.
Папы, мамы, дочки...
Но самое важное, разумеется, не предвзятое и самокритичное отношение к собственному пути Беларуси на протяжении последних трех десятилетий. Начальный период становления суверенной Беларуси завершается. Это была эпоха поиска собственной модели развития и ее обретения в первичной – патерналистской форме. Как представляется, основные удобства этой формы близки к исчерпанию. Особенно остро это ощущает молодое поколение, субъективно всегда готовое покинуть «отеческий кров» (в отличие от родительской материальной поддержки).
Новая или обновленная конституция (на декларативном уровне действующий Основной закон все необходимое для этого содержит) должна учесть это тектоническое изменение и регламентировать его процесс. Как, кстати, и возможность «возвращения блудного сына», если такая потребность возникнет. Ситуацию образно характеризует сюжет, содержащийся в «Записях и выписках» М. Л. Гаспарова. Молодые коллеги упрекнули Виктора Шкловского: «Вам хорошо, вы хоть и продавались, но имели возможность раскрыться». Престарелый литератор ответил: «Это мне напоминает разговор дочки, выходящей замуж, со своей матерью: «Тебе хорошо, ты за папу выходила, а я – за неизвестного человека».
Нынешнее молодое поколение вкусило плюрализма и преодолело синдром «дочки». Сегодня модели – «мы все – одна семья», «отеческий кров», «батька» и т. п. – остаются лишь одной из альтернатив. В открытом мире востребованы и другие варианты адаптации к стремительно меняющимся условиям. И конституция обязана обеспечить их легитимность.
Владимир Верин.
Комментарии
Отправить комментарий