Муха как символ гармонии.
О сюрпризах, которые часто преподносит нам реклама, здесь говорилось уже не раз (см. тексты «Подарок студенткам МГУ», «Могилев. Приметы нового язычества» и др.). А новые сюжеты, все более захватывающие своей креативностью, появляются вновь и вновь.
Очередной шедевр, явно рассчитанный на интеллигентного потребителя, появился все на том же рекламном щите у главного корпуса МГУ им. Кулешова под слоганом «Асалода чытання». На нем рядом с изображением анонимной «любимой книги» размещен жирный кремовый торт с горой клубники на нем.
Бегло скользнув взглядом через окно автобуса по этому продукту рекламного творчества, по привычке отметил отсутствие гармонии между его элементами. В частности, какого-то связующего звена, которое подчеркнуло бы превосходство «пищи духовной» над ее физическим конкурентом. Например, в виде толстой зеленой мухи на верхушке торта.
Позже, когда отмеченный рекламный объект в очередной раз попал в поле зрения, показалось, что его содержание заслуживает не только досужего ерничанья стороннего наблюдателя. В очевидном несоответствии целей, заложенных в рекламном продукте, и его иллюстративного исполнения увиделась характерная черта, тенденция нашего времени. Или, как стало модно выражаться, тренд.
Итак, вольно или нет, но возникает вопрос. Как в сознании человека, которому близки судьбы героев Ремарка и Хемингуэя, Гоголя и Чехова, человека, страдавшего, любившего и верившего вместе с ними, рождаются ассоциации с наслаждением от употребления сладкого десерта? При каких-таких условиях физиологический эффект чревоугодия (или как у собаки Павлова, условный рефлекс слюноотделения) равняется эмоциям от интеллектуального чтения? Или в самом деле от избытка сладкого где-то что-то «слиплось»?..
Кукла Барби или Эллочка-людоедка?
Прежде, чем пытаться отвечать на этот вопрос, стоит поделиться одним соображением. Для более-менее достоверного результата рассуждений недостаточно опоры на единичный факт. Требуется охват определенного массива случаев, событий, позволяющий обнаружить общее для них явление и объяснить присутствие родовой особенности всех рассмотренных фактов. Иначе говоря, провести ту общую линию, которая объединяет все схожие точки-элементы указанной совокупности случаев.
Если под таким углом рассмотреть рекламные продукты, то нетрудно в большинстве из них увидеть элементы, характерные для виртуального мира, Интернет-пространства: иконки, смайлики, пиктограммы и другие изобразительные символы, обычные для электронно-цифровой реальности. Кстати, весьма комфортно в этой среде чувствуют себя герои детских «мультиков», исполняющие в ней вовсе не детско-развлекательные роли.
Что же дает нам это наблюдение, как помогает ответить на поставленный вопрос? Оказывается, весьма многое. Особенно отчетливо это видно на ТВ. Начиная с внешнего облика телеведущих, многие из которых практически дублируют куклу Барби и ее компанию или диснеевских персонажей. А заканчивая, самим лексиконом этой публики, которая отчаянно борется с Интернетом, в частности, с социальными сетями за свою долю рекламного пирога (или торта с клубникой?).
Что касается слова, языка в целом, это вообще отдельная тема. Здесь же стоит отметить одну существенную черту. А именно преобладание в виртуальном пространстве видеосюжетов с минимумом словесных комментариев к ним. При этом интеллектуальный диапазон таких пояснений заставляет вспомнить лексикон Эллочки-людоедки (И. Ильф и Е. Петров), прекрасно обходившейся 30-ю словами. Впрочем такая лаконичность вполне объяснима, если вспомнить о том, что рекламный продукт должен вызвать непреодолимую страсть, эмоцию, а вовсе не глубокомысленные рассуждения. Коротко говоря, с появлением электронно-цифровой коммуникации возникло практически идеальное совпадение целей коммерсантов – «барыг» и форм их достижения. Максимум результата при минимуме затрат!
Робот Софи – подданный нефтяного королевства.
Если ненадолго отвлечься и взглянуть на ситуацию шире, то можно сделать вывод: человек успешно окружает и побеждает природу. А тем временем виртуальный мир окружает человека.
Окружает, но побеждает ли? И здесь впору вспомнить недавнее высказывание Илона Маска. Безусловно авторитетный и компетентный в обсуждаемой проблеме эксперт заявил, что в обозримом будущем искусственный интеллект (ИИ) способен поработить человечество. Если согласиться с этим утверждением, то логично предположить, что произойдет это не одномоментно, а постепенно. То есть тенета рабства сначала обнаружат себя в отдельных, наиболее «продвинутых» направлениях. Их наращивание, укрепление приведет к возникновению «критической массы», к переходу через точку невозврата и окончательной победе ИИ.
В таком ракурсе именно сфера массовой информации и пропаганды, рекламы – в том числе, претендует на роль одной из продвинутых площадок для вторжения ИИ. Прежде всего потому, что вся она представляет собой совокупность информационных единиц, легко поддающихся систематизации по любому предложенному критерию. В результате вырвавшийся на простор ИИ избирает для достижения поставленной задачи наиболее простой и доступный для него путь. При этом часто он переформулирует в удобном для себя направлении и саму задачу, не останавливаясь перед возможностью перепрограммировать ее постановщика. Тем из читателей, кто склонен считать такое утверждение авторской фантазией, рекомендую задуматься над тем фактом, что еще в 2017 году в Саудовской Аравии роботу Софи было предоставлено гражданство. Вряд ли это можно считать очередным «бзиком» очумевших от избытка нефти и денег арабских шейхов.
Для кого чтение равно пищеварению?
С учетом сказанного можно представить ситуацию, в которой появился упомянутый в начале текста рекламный продукт. Получив от Минкультуры РБ и Национальной ассоциации издателей (их названия мелким шрифтом упомянуты на плакате) заказ на пропаганду книги и другой печатной продукции, оператор компьютерной системы определяет ключевое понятие – «чтение». Далее программа получает задание определить эквивалент его высшего потребительского качества и выдает результат поиска – «наслаждение». Рекламный слоган готов: «Асалода чытання»! Следующий шаг – подбор максимально адаптированного к массовому сознанию зрительного образа к этому понятию. Ожидаемый результат – торт с клубникой в сочетании с «любимой книгой». Вряд ли личный вкус оператора имел в этом выборе существенное значение.
Условно обозначенный здесь механизм появления этого удивительного шедевра рекламной «мысли» выглядит вполне закономерным, логичным и единственно возможным исходя из специфики ИИ. Но он же, как уже говорилось, является совершенно несуразным и неприемлемым в восприятии нормального человека...
Написал «неприемлемым» и «нормального» и засомневался. Но ведь принимается же! И что сегодня означает быть «нормальным», когда между человеком и мировой культурой встал все тот же Интернет? Который все настойчивее навязывает людям нормы поведения, в том числе нравственные. Может быть стремление вбивать клин между человеком и ИИ глубоко ошибочно, как считают некоторые? И не стоит, мол, возлагать на последний вину за собственные, человеческие ошибки.
Согласен, вопросы сложные. Поиск ответов на них может стать содержанием предстоящей эпохи. При некоторых условиях это способно расколоть человечество на две противостоящие группы с далеко идущими последствиями. В разделении мира на «райский сад» и «джунгли» некоторыми нынешними ньюсмейкерами отчетливо слышны отзвуки такой опасности.
Кто накормит «голодную куму»?
Понятие «опасности» здесь ключевое. Точно так же, как потребность в безопасности становится первостепенной, приоритетной среди всех нужд современного человека. Речь идет о безопасности в самом широком, неделимом значении. Ведь давно известно, что «голодной куме хлеб на уме!». Так что важнее, хлеб или безопасность? Очевидно, что вопрос не предполагает однозначного ответа, а имеет временнОе содержание. Когда «голодная кума» становится сытым обывателем, ответ становится очевидным, а вопрос утрачивает свою актуальность.
Зато первостепенную важность приобретает вопрос о конкретном времени, исходном пункте такого превращения. Случилось ли оно? Происходит ли сейчас? Или все еще в будущем и у людей еще есть время, чтобы как-то подготовиться к столь радикальной перемене образа жизни?..
Вместо голословных рассуждений стоит вернуться к наглядному примеру – рекламному объекту, ставшему поводом для появления этого текста. У этого, на первый взгляд немого, а на самом деле весьма красноречивого спектакля есть все необходимое для ответа. Действующие лица – заказчики и посредники, конкретные исполнители – рекламные творцы, декорации и другие театральные атрибуты. А главное – зрители, которые так или иначе платят за предложенное зрелище. Ведь не на собственную зарплату заказчики осуществляли свой проект! У всех его участников были цели и задачи, которые, судя по формальным признакам, достигнуты: вот он – рекламный объект красуется на бойком перекрестке.
Но что же в результате получили зрители-потребители, по логике самые заинтересованные участники этого перформанса? На свой запрос о духовных потребностях, к которым пока еще относится чтение, они получили все тот же хлеб, хотя и сдобренный клубникой. Ведь и сладкий торт, и заплесневелая корка – по своей сути хлеб, как его не называй.
Иначе говоря, кто-то из участников, решая задачу, пошел по самому простому и доступному пути. В итоге потребитель предстал в роли той самой «голодной кумы» с ее известными предпочтениями. Именно эти низменные вожделения и были удовлетворены в конечном счете, как мы пытались выше показать.
«Я тебя породил, я за тебя отвечаю!»
Ставил ли кто-нибудь из действующих лиц и исполнителей такую цель? Полагаю, нет. А меньше всего заинтересован в подобном результате, на мой взгляд, потребитель. Следовательно, где-то что-то «пошло не так». В поисках причины натыкаемся на активную роль в развитии сценария электронно-цифрового компонента, действующего в рамках своих собственных правил и закономерностей. И навязывающего их там, где человеческий интеллект ослабляет внимание к условиям собственного развития, возлагая задачу их формирования на плечи техники.
Таким образом, опытным путем обнаруживаем, что ИИ уже здесь, причем довольно давно. Только мы из привычки к удобству, комфорту, стремясь к освобождению от рутины, его присутствия не замечаем. И относимся как к должному не только к вездесущей рекламе, ориентированной на среднестатистического потребителя. Сегодня ИИ уже формирует жизненное пространство человека: проектирует дома, конструирует дизайн квартир и одежду, определяет состав продуктов питания и многое другое, о чем мы даже не задумываемся.
Впрочем, в этом самом – необходимости думать – и заключается суть проблемы. Ведь ИИ не явился откуда-то извне и словно пришелец-инопланетянин начал порабощать человеческую цивилизацию. Напротив, он – порождение человеческого интеллекта, его развития, умноженного на возможности технического прогресса. Который, как известно, опережает прогресс социальный.
Но человек в этой ситуации вовсе не подобен гоголевскому Тарасу Бульбе: «Я тебя породил – я тебя и убью!». Слишком велика ставка. Человечество в ответе за свое порождение, которое не только плоть от плоти породившего. Это еще и его зеркальное отражение.
Когда закончится «сон разума»?
Что из этого следует? Это означает, во-первых, что ИИ присущи не только достоинства человеческого разума, ради усиления, умножения которых он, собственно говоря, и создавался. ИИ также свойственны и все недостатки, несовершенство разума, отражающие как особенности индивидуального мышления его создателей, так и изъяны массового сознания, особенно уязвимого в информационную эпоху. Во-вторых, эти недостатки (в человеческом понимании, но не ИИ, существование у которого собственной «точки зрения» еще нужно доказать), умноженные на потенциал техники, в некоторый момент из количественного состояния переходят в качественное.
Именно тогда, можно полагать, ИИ превращается в самодовлеющую силу, способную навязать человеку собственную логику развития. Проще говоря, в опасность. «Сон разума порождает чудовищ!» Высказанное столетия назад это предупреждение сегодня актуально, как никогда.
Наступил ли уже этот критический момент? Трудно сказать однозначно. С одной стороны, в массовом сознании пока «торт с клубникой» не вызывает реакции отторжения. С другой – в научном сообществе, наблюдается большой рост интереса к проблемам ИИ. Значит, опасность замечена. Но понятно, что выработка и принятие необходимых решений возможны только на политическом уровне. Кроме того национальный масштаб – недостаточная база для таких решений. А уровень и состав нынешней мировой политической элиты в целом таков, что впору вспомнить подзабытые уже прогнозы о «конце истории» и явлении «последнего человека».
Так что вопрос, навеянный содержанием придорожного рекламного плаката, остается открытым. И положительный ответ на него зависит от того, скоро ли закончится «сон разума».
Владимир Верин
Комментарии
Отправить комментарий